Стефана к тому, что он, будучи союзником Турции, оказался в союзе и с ее врагом — Венгрией. Грозила неминуемая война; турки двинули войско к Крушевцу, но должны были отступить от него ввиду восстания в Малой Азии; напал на Сербию и король боснийский Твртко, но тоже был отбит. Все эти события заставили Стефана еще при жизни своей провозгласить наследником Юрия Бранковича, а через год после этого, во время охоты, Стефан умер (1427 г.).

После смерти Стефана Лазаревича Сербия быстрыми шагами пошла к окончательной потере своей самостоятельности. Жадно отрывала от нее кусок за куском Венгрия, пользуясь моментами наибольшего ослабления государственного организма своего исконного врага; спешили использовать слабость Сербии и боснийский король, и зетский господарь. И сама борьба с турецким нашествием стала в конце так явно невозможна, что все сопротивление ограничивалось отдельными вспышками, разрозненными попытками, минутными удачами; анархия воцарилась полная, общих интересов больше не было, и каждый спешил использовать положение с возможной для себя выгодой, потому что крепко утвердилось отчаяние — самое опасное бедствие, которое окончательно сокрушает государства; это было то же состояние, в котором находилась Польша перед третьим разделом. И как в этой польской истории ярко встают отдельные личности сильных людей, Костюшки и Немцевича, так и в этот последний период сербской истории не может не останавливать на себе внимания личность деспота Юрия Бранковича, о которой с такой симпатией говорят сербские летописцы. Рядом с ним стоит прекрасный образ его дочери Мары, насильно отданной замуж за злейшего врага Сербии, Мурата, и позже, после смерти Мурата, вернувшейся домой¹. Юрий вступил на престол 60-летним стариком и продержался на нем 30 лет (1427—1456). Самое вступление его на престол, как наследника Стефана Лазаревича, было неприятно туркам, и они двинули свои войска на Сербию, заняли Косово поле и окружили Ново Брдо, которое упорно сопротивлялось. В то же время на севере действовали венгерцы, которые претендовали на Белград и Мачву. Таким образом, в самом начале своего деспотства Юрий был вынужден отказаться от всех укрепленных местностей Сербии; Ниш и Крушевац остались в турецких руках, а Белград и Голубац перешли во власть Венгрии, да, кроме того, Юрий обязался платить султану 50.000 дукатов дани и помогать Турции в ее войнах с 3.000 солдат. Это была уже полная вассальная зависимость от Турции, которая чувствовалась еще больнее вследствие того, что престарелый Бранкович оказался вынужденным отдать свою молодую дочь Мару за султана. Чтобы иметь хотя один укрепленный пункт в стране, Юрий воздвиг крепость Смедерево на Дунае, поблизости от Белграда, и сделал этот городок своей столицей.

В кратком очерке нет возможности проследить за всеми перипетиями отчаянной борьбы, которую вел в продолжение 30 лет сербский деспот. В 1433 году ему удалось кое-как не только справиться со своими делами, но даже отнять несколько городов у Боснии; но это вызвало опасения со стороны венгерского короля Сигизмунда, который и обратил внимание турецкого султана на опасное усиление Сербии. Стоило Юрию выдать свою старшую дочь замуж за венгерского графа Ульриха Цильс-кого, как на руку младшей дочери, Мары, изъявил требование Мурат. Несколько позже, во время войны между Венгрией и Турцией, Сербия была территорией, на которой происходили военные действия. Юрий не оказал туркам той помощи и того почтения, на которые рассчитывал Мурат, и за это ему пришлись жестоко пострадать: в 1439 году пало Смедерево, турки разграбили и опустошили Сербию, которая, по свидетельству современного путешественника (ВегЬгапеЬп *1е 1а Вгофлиге, 1433), была «прекрасна и густо населена». Несколько более поздний наблюдатель турецко-сербских отношений, критянин Пилоти, сохранил сведения о том громадном наплыве христианских славянских рабов, который был последствием событий 1439 года: по его свидетельству, раб-серб оценивался в 70—80 дукатов, тогда как за грека платили 90, а за черкеса или татарина и того больше. Как скот, гнали сербских невольников, прикованных к одной цепи, и распродавали иногда за бесценок. Но еще оставался независимый пункт Ново Брдо (к северу от Ускюба), который продержался до 1441 года. Когда пал и он, вся Сербия была в руках Турции; сыновья Юрия, томившиеся в плену, были заподозрены в заговоре против Мурата и ослеплены. Таким образом, восьмидесятилетний деспот, лишенный всей семьи, власти и надежды, должен был один отстаивать свою родину против непобедимого врага.